Baby In Total Control of Herself
Aiyou, располагайся=)
что привело тебя ко мне???)))
вот тебе в качестве приветственного презента)) не знаю о тебе ничего, а по сему выбрала что понравилось мне)))
что привело тебя ко мне???)))
вот тебе в качестве приветственного презента)) не знаю о тебе ничего, а по сему выбрала что понравилось мне)))
-
-
22.10.2007 в 22:05Приветствую)
подписался потому что обнаружил общность интересов - слэш, ГП/ДМ и Jude
ответный презент ^__________________________^
-
-
22.10.2007 в 22:25спасибо, милая картиночка)))
ну я смотрю ты оюбишь тот же пейринг что и я...
ну и какие фанфы тебе больше всего нравятся??
-
-
22.10.2007 в 22:58мммм....
- химера
- перламутровый сезон
- слезы неба
- love under will
- love me love me not
- Исполнение желаний: любовные истории
- чашка кофе
- трилогия джуд, естественно...
щас сходу больше не могу вспомнить...
у меня есть свои фики) вот один => http://forum.fanfics.ru/index.php?showtopic=1749
и второй => http://www.hogwartsnet.ru/fanf/ffshowfic.php?l=0&fid=21478
хм... первый еще где то на Эсси Эргане лежал, но я что опять не могу его найти....ну да ладно) писательством серьезно я не занимаюсь >__< эти два были написаны для Малфоя)
-
-
22.10.2007 в 23:14хммм... я почитаю твои фики, мне интересно стало)))
а у тебя значит есть свой малфойчик, да???
а love me love me not мне тоже очн нравится))
еще очень люблю 20 лет спустя, обалденная весчь)))
-
-
23.10.2007 в 09:0020 лет спустя
мне он тоже понравился))
а у тебя значит есть свой малфойчик, да???
есть ^____^
я почитаю твои фики, мне интересно стало)))
не суди строго) там сплошной R-ный романс
-
-
23.10.2007 в 15:32да, на самом деле очень много классный фиков есть.. ну по крайней мере мне вот еще нравится Starts with a spin; Love me, love me not, Не так как кажется, Осторожно дикие волшебные животные, заозерные топи ну и тд)))
прикольненько)))
а ссылочки мне не открываются(((
что делать? может ты мне сюда скинешь их??))
-
-
23.10.2007 в 20:40Без проблем)
Тот, кто ходит по облакам
Автор: ОMi
Пейринг: ДМ/ГП
Бета: Маргот ([email protected])
Рейтинг: R
Жанр: romance, angst
Disclaimer: Данное творчество ни в коем случае не ставит своей целью какое-либо принижение литературных заслуг мисс Дж.К.Роулинг. Данное произведение опубликовано в сети Интернет с исключительно некоммерческими целями, все права на мир волшебников и магглов, а также все придуманные Роулинг персонажи принадлежат тем, кому они принадлежат.
(1)
Я забываю имена
Спросонья или с полупьяна
Басовым звуком фортепьяно
Встает забвенья стена.
Просыпаясь, я долго не открываю глаза – так, на мгновенье, может показаться, что все это мне только приснилось. Из открытого окна на подоконник льет дождь. Холодные капли стекают на пол и разливаются льдистым зеркалом на паркете…
Я открыл глаза. На потолке дрожат бледные отблески уличного фонаря.
Сверкнула молния, и на стене резко очертились белесые тени.
Наверное, я схожу с ума.
По крайней мере, мне нравиться так думать. Думать, что вся эта комната – лишь плод моего больного воображения. Что на самом деле всего этого нет.
Ни развивающихся, словно безликие призраки, белых штор, ни стола, заваленного конвертами и свитками…
…Ни вселенского отчаянья, навсегда поселившегося в моей душе...
Внезапный порыв ветра, ворвавшийся в комнату, приносит с собой запах осени. Терпкий и одновременно чуть сладковатый.
Когда-то я любил осень…
Палые листья, будто червленое золото, шуршат под ногами. Руки в черных кожаных перчатках сжимают лакированную ручку зонтика.
Я улыбаюсь.
Просто потому, что вижу вдалеке твою фигуру, сидящую на скамье. Я ускоряю шаг, и полы мантии развиваются у меня за спиной.
Я уже почти бегу.
Если бы меня спросили, то я бы даже не вспомнил, где оставил черный зонт-трость, который секунду назад держал в руках. Добежав до скамейки, я резко останавливаюсь в каких-то десяти сантиметрах от твоих коленей.
Ты поднимаешь растрепанную голову, и уголки твоих губ слегка приподнимаются. Ты не улыбаешься, просто воздух слегка дрогнул.
- Ты знал, что я приду? – спрашиваю я.
Но ты молчишь... все понятно без слов.
(2)
Я забываю голоса
И даже старых песен звуки
В мои протянутые руки
Ложатся лишь на полчаса
В ноябре в Лондон приходит зима. С колючим снегом и холодным ветром.
Я сижу у камина, но не ощущаю его тепла. Огонь отбрасывает красные блики на мое лицо. Сейчас я, наверное, похож скорее на каменное изваяние, чем на человека из плоти и крови.
Я замерзаю.
Замерзаю тихими промозглыми зимними вечерами, сидя в кресле и уставившись в пространство невидящим взглядом. Я не закрываю окон и, обледеневший, подоконник переливается в свете луны всеми оттенками серебристого.
Луна.
Я часто разговариваю с ней.
Выхожу из дома и сажусь на крыльцо, припорошенное пушистым снегом, и задираю голову вверх.
Я разговариваю с луной о тебе, а колючие звезды смеются мне в лицо. Я спрашиваю: почему так?
Сердце разрывается от боли при одной мысли о нем.
Он клялся мне в вечной любви…
Тогда почему все именно так?
Луна молчит, даже она не знает ответа на этот вопрос…
А когда-то мне казалось, что я могу принести ему млечный путь в ладонях. Он бы обязательно осуждающе покачал головой, но глаза, как всегда, выдали бы его.
Он часто называл меня «своим глупым мечтателем». А я отвечал, что если люди захотят взлететь – у них будут крылья.
Очнувшись от своих мыслей, я понимаю, что кто-то настойчиво стучит в дверь и зовет меня по имени. Но они прекрасно знают, что не получат ответа, как и все предыдущие несколько раз…
Вскоре в доме опять воцаряется гнетущая тишина. Кажется, что воздух сгустился и если очень захотеть можно потрогать его руками.
Я взглянул на свои ладони. Тонкие запястья и длинные пальцы, а кожа такая белая, что сквозь нее проступает паутинка из синеватых вен.
Он говорил, что у меня руки пианиста.
Я играю лишь для тебя одного, записывая в нотах мелодию своих чувств.
Ты говоришь, что я сумасшедший, а я заставляю ряд черно-белых клавиш рассказывать о том, что сам не осмеливаюсь произнести.
Пианино уже давно стоит в углу комнаты, покрытое толстым слоем серой пыли. Иногда, я подхожу к нему и проведя пальцами по гладкой поверхности… оставляю следы…
Точно такие же следы, которые ты оставил в моем в сердце.
Я опять снимаю с безымянного пальца кольцо. Глаза змеи, которая обвивает серебристый ободок, безжизненно смотрят на меня. Когда-то эти два изумруда ярко светили. Это было тогда, когда он еще был рядом со мной. Я не хочу думать о том, что они больше никогда не будут сиять.
Ведь это значит, что он никогда не вернется…
Твоя рука накрывает мою, и наши пальцы переплетаются. Ты обнимаешь меня сзади, опустив свою голову мне на плечо. Я целую тыльную сторону твоей ладони.
- Мы никогда не расстанемся, - шепчешь ты.
- Никогда, - эхом повторяю я.
Я верю тебе, потому что ты никогда не врешь.
Никогда…
(3)
Я забываю адреса…
И те, кто где-то ждут упрямо
Письма иль строчки телеграммы,
Уже не верят в чудеса.
Я ненавижу письма. Раньше совы приносили мне множество желтоватых, пергаментных конвертов - я рвал их в клочья, не читая.
Я ненавижу письма.
В тот день была весна. Теплый ветер путался в твоих волосах, и аквамариновое небо утопало в лучах полуденного солнца.
Ты любил ходить по траве босиком.
Мы часто ходили в парк.
Вот и сейчас я стою, наблюдая, как ты, сняв ботинки, часами гуляешь среди деревьев. В такие минуты я чувствую себя одиноким.
Однажды я сказал тебе об этом, а ты обнял меня и прошептал:
«Ты не будешь один – я никогда не оставлю тебя одного».
Он солгал. Хотя я знаю, что он ни в чем не виноват. Он свято верил в то, что говорил. Кто знал, что наступит день, когда его не будет рядом, и злобный демон будет рвать мое сердце безысходностью и отчаяньем?
Нет… ты ведь никогда раньше не врал… я не понимаю…
Почему ты оставил меня?..
Так всегда… теперь я это знаю – ты оставил последнюю каплю счастья мне.
Знал ли ты. Что она – самая горькая?..
Должно быть нет…
Но в тот день была весна.
Мы шли домой, взявшись за руки и рассматривая плывущие по небу облака.
Я сказал тебе, что на них живут ангелы, а ты сделал удивленное лицо и спросил: «Почему же тогда ты живешь здесь?»
Но когда мы вернулись домой, мой мир пошатнулся.
Ты нашел на столе письмо…
Ты всегда помогал тем, кто нуждался в помощи, и тем более тем, кто умолял о ней.
Ты сказал, что должен уехать. Я сделал равнодушный вид и ответил, что мне все равно, езжай раз должен. Ты посмотрел на меня так… так, что я тут же кинулся к тебе, чтобы сказать…
… Сказать, что куда бы ты не поехал, я буду ждать.
А ночью я плакал в подушку. Давился рыданиями, боясь разбудить тебя. Но ты не спал – ты все слышал.
Ты обнял меня еще крепче и, уткнувшись носом в мою мокрую щеку, обещал, что все обойдется…
…И я верил…
А теперь мне остается только ненавидеть письма.
-
-
23.10.2007 в 20:40Я забываю, как в бреду,
Победы, пораженья, войны.
Так тише и куда спокойней,
И, в общем, знал, куда иду.
Я не помню, что было вчера, неделю, месяц назад. Вся жизнь слилась одним сырым потоком, тяжелым и однообразным, как бесконечно проезжающие мимо товарные вагоны. Я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как он уехал, но я знаю, что запомню этот момент на всю жизнь.
Это было холодное промозглое и туманное утро. Обычная погода для неизбалованных солнцем лондонцев, сонно спешащих куда-то по своим делам. Казалось, обычный день…
Но не для меня.
Мы сидели на крыльце, у нашего дома. С неба медленно падали снежинки.
Я молча протянул тебе чашку. Ты вдохнул аромат кофе и, сделав небольшой глоток, поставил ее на ступени. Затем ты поднялся и встал напротив меня.
«Зачем тебя это?!» - хотелось крикнуть мне, но я молчал.
Я не помню, сколько времени мы так стояли… Я помню только твои глаза…
Я не забуду их никогда.
Они говорили: «Если ты скажешь, чтобы я остался – так и будет. Я останусь с тобой, только скажи».
Но я молчал.
Он тряхнул головой и его, и так растрепанные волосы, пришли в еще более живописный беспорядок.
- Ты знаешь, я… - начал ты, но я не дал тебе договорить, приложив палец к твоим губам.
- Ничего не говори, - попросил я.
Ведь все, что ты хочешь сказать, я могу прочитать в твоих глазах. – Возвращайся поскорей. Хорошо?
Ты кивнул и порывисто обнял меня. Я уткнулся лицом в изгиб твоей шеи и, чувствуя, как глаза начинают предательски щипать, прошептал:
- Ты только возвращайся… пожалуйста.
Ты поцеловал меня на прощанье и с негромким хлопком аппарировал.
Я опустил глаза. Взгляд наткнулся на, стоящую на ступенях, чашку кофе…
Он не вернулся. Ни через неделю, ни через месяц, ни через год... Сначала я ждал, потом боялся, потом злился.
Теперь мне трудно дышать.
А еще мне трудно жить.
Теперь, каждое утро я просыпаюсь в одиночестве и с каждым днем мне становиться все трудней заставлять себя подниматься. Ради чего? Его нет – значит, нет ничего…
(5)
Душе теперь не привыкать,
Плащом забвенья укрывая,
Страницы памяти листая,
Их беспощадно вырывать.
Я вижу сны. Раньше я никогда не видел их или просто не запоминал. Сейчас мне кажется, что это единственное правильное занятие на свете.
«Видишь сны, жить в мире снов», - где я это слышал?
Правда, сон не длиться так долго, как бы хотелось. В какой-то момент приходит пробуждение и возвращает меня обратно в реальность.
Я просыпаюсь среди ночи, вылезаю из кровати, перебираюсь в кресло и, слушая шум листьев за окном, обвожу контуры своих воспоминаний о нем.
Он всегда был особенным… Нет, не просто особенным, а Особенным – именно так, с большой буквы и никак иначе.
Он как-то по особенному улыбался, не так, как все. Когда я ловил эту улыбку, мне казалось, что в моей душе распускаются цветы. Но они тут же увядали, когда я понимал, что он улыбался не мне.
Я долго подбирал слова, перебирая в уме, одно за другим, чтобы объяснить самому себе – кто он. И, однажды, я все же понял.
Он ходит по облакам.
Когда ему грустно – льет дождь, а когда он одинок – идет снег.
Даже сейчас я, стоя у окна, вижу плывущие по небу облака и вспоминаю его. Он мог часами сидеть на подоконнике и смотреть вверх на небо, на сверкающие, как бриллианты звезды или на, медленно плывущие за горизонт, грозовые тучи.
- О чем ты думаешь?
- О тебе…
Лжешь…
Он ходит по облакам…
Я закрываю глаза и сжимаю кулаки так сильно, что ногти больно впиваются в ладони и оставляют на коже ярко алые полумесяцы.
Иногда он приходит ко мне.
Я не вижу его, но знаю – он рядом.
Я слышу стук его сердца и ощущаю запах… до боли знакомый запах летнего ветра.
Иногда я разговариваю с ним.
О чем?
О том, как мне плохо без него, о том, что теперь моя жизнь похожа на медленную смерть. Временами мне кажется, что смертоносный яд растекается по моим венам, проникает в сердце, в самые его потаенные уголки и безжалостно выдирает из моей памяти картины прошлого.
Воспоминания… о тебе.
Но я разговариваю с ним.
«Как ты думаешь: существует ли Рай?»
Я ощущаю твое дыхание на своей щеке. Ты молчишь. Ты не знаешь?
«Но ведь если есть Рай, то где-то должен быть и Ад…» - продолжаю я.
Горький смешок рассыпается колючими осколками по комнате.
«Хотя конечно… Ад существует… Сейчас я в Аду…»
(6)
Но тянет, что там не пророчь,
За бешенством ветров – скитальцев,
Разбить стекло, изрезав пальцы,
И чье-то имя крикнуть в ночь…
Я закрываю глаза… Все эти долгие месяцы я ждал… ждал тебя.
Я слышал неясный шепот в голове и не понимал… не понимал, что это ты зовешь меня.
Но теперь я понял. Понял!…Слышишь?!
Я понял и теперь не отступлюсь.
Интересно, что чувствуют птицы. Ты – тот, что ходит по облакам, разве ты не знаешь?
Злой дождь яростно барабанит в закрытое окно. Он стучит, а я опять не слышу.
Прости меня, я не знал, понимаешь, не знал!
Я слишком долго жил без тебя, я слишком долго стучал в открытые двери. И тупая боль, с левой стороны, заставляет закрыть глаза, чтобы не видеть того, что тебя рядом нет.
Когда ты ушел я разучился летать…
Глупости, скажешь ты.
Поверь мне, это так.
Я подхожу к закрытому окну. Вода мелкими струйками стекает по стеклам.
Это не дождь – проливное горе.
Непрекращающиеся потоки слез – это небо плачет по мне.
Внезапная вспышка озаряет комнату, звук бьющегося стекла и … тишина.
Не больно…
Алые, почти черные струйки стекают с изрезанных в кровь ладоней.
Ничего…
Я не чувствую ничего. Как будто не мои слезы текут по щекам, капают на пальцы и, смешиваясь с кровью, падают на пол.
Так тихо…
Кап… кап… Слезы с кровью...
Кап… кап… Это плачет моя душа…
По тебе… слышишь! По тебе!
Эй, там на облаках! Вернись… пожалуйста…
Ты обещал, помнишь?
Это совсем не больно… и даже не страшно…
Мокрые пальцы скользят по обледенелому подоконнику.
Это просто. Лишь шаг… всего лишь шаг…
Мелкие стеклянные осколки рассыпаны по подоконнику… они хрустят и рассыпаясь, впиваются в кожу. Словно миллионы игл под ногами…
Холодный декабрьский ветер швыряет мне в лицо мокрый снег с дождем…
Вечно равнодушный… вечно жестокий… как любовь…
Если бы не грязный снег тротуаров, огни дорог, я бы, наверное, не различал, где кончаешься ты… и начинается ледяное отчаянье…
Снег…
Небо роняет его так безжалостно жестоко, словно он ему противен…
А мне больше не хочется плакать.
Мне не хочется больше жить…
Тонкая светлая фигура на подоконнике, ветер яростно пытающийся столкнуть ее вниз и пальцы, намертво вцепившиеся в оконную раму.
…высота…
Облачный мальчик, научи меня летать…
Он уже не держится, его руки распростерты, его глаза смотрят в небо.
… и он не слышит…
Громкий стук, и дверь, уже почти сорванная с петель, и имя…
…его имя…
Хриплый и сорванный от долгих криков голос…
…знакомый голос…но он не слышит.
Научи меня летать…я знаю, ты умеешь.
Взмах тонких рук, и ноги уже не касаются подоконника. И он не видит с грохотом ворвавшегося в комнату человека и отчаянно протянутой руки…
Горячие пальцы на ледяном запястье…
Я знал, что ты вернёшься…
«… не больно… Странно почему…
Я верю
Если я сорвусь и упаду, я успею схватить тебя за руку?..
Ты успеешь?..
Не отвечай…
Просто протяни руку…»*
*(c) Draco «Через километры»
-
-
23.10.2007 в 20:41Автор: OMi
Пейринг: ДМ/ГП
Рейтинг: R
Жанр: romance\angst
Disclaimer: Данное творчество ни в коем случае не ставит своей целью какое-либо принижение литературных заслуг мисс Дж. К. Роулинг. Данное произведение опубликовано с исключительно некоммерческими целями, все права на мир волшебников и магглов, а также все придуманные Роулинг персонажи принадлежат тем, кому они принадлежат.
От себя: Посвящается моему самому любимому слизеринцу. С Новым Годом, котенок..
***
Над городом царил туман.
Молочно-белый, он заглушал все звуки, и, казалось, мешал дышать. Горящий в домах свет робко выглядывал из окон и тут же моментально рассеивался в тягучем, словно патока мареве. Редкие прохожие казались диковинными призраками в этом тихом белесом «нигде».
Стрелки на главных городских часах показывали пол шестого утра. С таким же успехом они могли утверждать, что сейчас двенадцать дня, вряд ли разница была бы столь принципиальна.
Туман стирал границы. Он вливал в уши пугающую тишину и заставлял поминутно оглядываться. Словно небо сегодня ночью упало на землю, а люди, слишком занятые, и не заметили этого.
Было еще слишком рано, слишком туманно. Уличные фонари один за другим гасли, и утро казалось медленной смертью маленького пустынного города. Но это не надолго. Это не навсегда. Он проснется. Позже.
А сейчас только туман отражался в расплескавшихся на улицах лужах.
На перроне было также безлюдно, только ветер еле слышно шевелил листами кем-то оставленной на скамейке газеты. Фонарь у здания станции тускло высвечивал круг на мокром асфальте. Рельсы отливали серебром, едва ощутимо накрапывал дождь.
Звук шагов раздался будто бы из ниоткуда. На белом фоне тумана вырисовалась фигура высокого парня. Он шел, глядя себе под ноги, и закинув большую спортивную сумку на плечо. В нем не было ничего, что можно было бы назвать особенным или запоминающимся. Его темная челка была такой длинной что, падая на глаза, почти полностью закрывала их. В его движениях сквозила какая-то неуверенность, которая совсем не вязалась с решительным почти жестким выражением лица. Он будто не был до конца уверен в своем праве находиться здесь, но упорно шел. Словно неведомая сила тянула его за собой, не давая возможности развернуться и уйти.
Он подошел к скамье и, кинув на нее сумку, сел.
Минуты бежали медленно, а неизвестный, застывший в одной позе как каменное изваяние не сводил глаз с теряющейся в дали ленты железной дороги. Может, он был настолько погружен в свои мысли, что не замечал ничего вокруг, а может совсем наоборот - он просто сидел и дышал туманом. При каждом выдохе из его рта вырывалось облако пара, на несколько секунд оно зависало перед лицом, но лишь затем чтобы в следующую же секунду раствориться в непроницаемом белом мареве.
Вдалеке послышался гудок. Сидящий на скамейке, вздрогнул и поднял голову.
Поезд медленно, будто тоже увязнув в тумане, подъехал к перрону и с жалобным скрипом остановился.
Сидящий на скамье еще некоторое время оставался в неподвижности, словно раздумывая: «Идти - не идти», затем встал и, закинув сумку на плечо, зашагал по направлению к последнему вагону.
Проводник был небритым заспанным мужчиной неопределенного возраста. Он удостоил его лишь мимолетным взглядом. На вежливое «Доброе утро» пренебрежительно зевнул и молча выдернул из рук раннего пассажира билет. Затем заученно буркнув мрачное: «Девятое купе. Приятной поездки» скрылся в темноте тамбура. Приглушенно хлопнула дверь.
Парень последний раз обернулся и оглядел перрон, но туман уже поглотил знакомую скамейку, а тускло светящий фонарь превратился в размытое пятно.
Он отвернулся и скрылся в вагоне. Снова хлопнула дверь, и тишина окончательно обступила поезд. Тот, вздрогнув, то ли от испуга, то ли от холода, тронулся.
***
В вагоне царили сумерки. Поезд стремительно набирал скорость, и дробный стук колес сливался со стуком сердца, постепенно становясь столь же неразличимым. На другом конце коридора в распахнутое настежь окно врывался холодный ветер, белая занавеска раздувалась и опадала в такт его порывам.
Дверь девятого купе открылась почти бесшумно. Только перешагнув через порог, он понял, что поедет не один.
Купе освещалось мягким теплым светом настольной лампы, на верхней полке в такт движениям поезда покачивалась чья-то дорожная сумка, на столе обложкой вверх лежала раскрытая книга – было ясно, что ее обладатель вскоре должен вернуться.
Усталый вздох.
Видеть никого не хотелось. Хотелось просто лечь на обтянутое бордовым вельветом сидение купе и уснуть. Без сновидений.
Парень тряхнул головой. Неважно. Сейчас это совершенно неважно. Как бы ему не хотелось, сейчас он не сможет заснуть.
А за окном проносились бесконечные леса, как будто кто-то поставил видеозапись на бесконечный повтор, но забыл, зачем и так и оставил с мыслью, что «может быть это кому-нибудь нужно»
Сумка с глухим звуком приземлилась под столом. Мокрая, от осевших на нее капель дождя, куртка была небрежно брошена на сидение. До Лондона было восемь часов пути. Восемь часов ожидания.
За его спиной почти бесшумно открылась дверь. Он обернулся…
Когда очень долго чего-то ждешь или без конца к чему-то стремишься: бежишь, боишься не успеть, не догнать, падаешь, но упрямо поднимаешься и снова бежишь, туда, где как тебе кажется вся твоя жизнь - перестаешь замечать окружающий мир, забываешь, откуда пришел и куда теперь возвращаться.
А потом…
…Ты сон,
Ты привиделся небу.
Когда мир проснется,
Тебя здесь не будет…
Ты его знаешь, ты не можешь его не знать. Человека, чья тень приходит каждую ночь и заставляет кричать во сне и просить и умолять не уходить, остаться. Человека, которого ждал, которого искал и не мог представить мира, где ты ему не нужен. Ты вглядываешься в тонкую фигуру стоящего в дверях. И душа кричит, захлебывается слезами. Это он! Ты видишь, это он!!!
…Когда мир проснется
Тебя здесь не будет…
Но твои эмоции покрылись инеем, а разум не слышит крика души. Ты не говоришь ни слова.
Вошедший не двигается с места. И тоже молчит.
Время остановилось и… исчезло... сейчас вот в этот самый момент ты мог сорваться с места, схватить этого до боли знакомого белокурого, болезненно хрупкого, родного человека и уже больше никогда не отпускать…
- Привет… Гарри, - хрипло произнес стоящий в дверях.
Волшебство разбилось на мелкие осколки и с тихим звоном рассыпалось у них под ногами.
Гарри закрыл глаза.
«Я не хочу видеть тебя сейчас. Я не хочу видеть тебя. Янехочувидетьтебянехочувидетьтебя»
- Что ты здесь делаешь? – Гарри застыл под пристальным, настороженным взглядом прищуренных серых глаз.
- Стою, - о боже, как же Поттер ненавидел эту самодовольную усмешку на его губах. – А если ты соизволишь отойти, то и сяду. Ты не против?
Гарри просто не нашел что ответить.
«Янехочувидетьтебянехочувидетьтебя»
-
-
23.10.2007 в 20:43Ты ждешь его каждый день каждый час, а остальное неважно…
Не больно…
Не страшно…
А что такое любовь для тебя?..
Любовь…
Заставляет скучать…
…выть от тоски и одиночества… и плакать.… Взахлеб, от бессилия, потому что кажется, что хуже быть уже просто не может.
Не позволяет простить себя. И ты вынужден бесконечно извиняться за то, что не можешь быть лучше, за то, что не такой, каким хотел бы стать…
Заставляет ненавидеть…
…весь мир, за то, что не понимает,… не видит…
Не доверять…
Потому что боишься потерять.
Любовь заставляет улыбаться…
Чувствовать себя самым счастливым, чувствовать, что можешь все…
Снисходительно улыбаться прохожим, потому что они не живут. Им только кажется, что их сердце бьется. Они не знают…
Не знают каково это - бежать не чувствуя под собой ног, ощущая крылья за спиной.
Не знают, что всего лишь несколько слов могут сделать небо безоблачным, а ливень превратить в радугу.
Не знают, что неделя делится на серые дни полного одиночества, и дни когда он был рядом.
Истекать нежностью, как кровью… медленно, мучительно, капля за каплей…
Стараться быть нужным… чтобы не оказаться выброшенным за дверь. Стараться не доставлять беспокойства, не создавать проблем…
Учиться молчать, когда тебя не хотят слушать… и уходить, когда говорят что не нужен.
Любовь.
…Когда кажется что каждая песня про тебя…
И ждать… бесконечно долго…сидя на скамейке и дыша туманом…
Они сидели друг напротив друга, их разделял лишь стол и старый торшер, льющий в купе теплый, какой-то летний, свет. За окном проносились бесконечные пейзажи: поля, леса, какие-то старые потерянные во времени городишки. Гарри смотрел в окно, но они его совершенно не интересовали. Он разглядывал отражение парня сидящего напротив. Светлые волосы, небрежно перехваченные на затылке тонкой шелковой лентой, тонкие чуть заостренные черты лица, светлые глаза, в свете настольной лампы отливающие бронзой. Малфой делал вид, что его совершенно не волнует подобное беспардонное разглядывание, а может ему действительно было все равно. Гарри всегда было трудно понять, о чем в данный момент думает бывший слезеринец, когда-то он готов был пол жизни отдать за это знание. Хотя с тех пор в этом отношении мало что изменилось.
Драко сосредоточено хмурил брови, будто вчитываясь в каждую строчку и каждой в отдельности выражая взглядом свое полнейшее неудовольствие. И что было еще более удивительно, он то и дело изящным жестом поправлял съезжающие с переносицы очки, тонкие в изящной серебряной оправе.
Гарри усмехнулся, от своих он избавился еще несколько лет назад. Простая магическая операция – и очкастый, вечно потерянный мальчик Гарри Поттер исчез навсегда. После этого его перестали узнавать прохожие на улице, и даже старые знакомые часто проходили мимо. Его это не удивляло. Живые герои – такая обуза для окружающих. Его это не волновало, тогда впервые в жизни Гарри не страдал от своего одиночества, он об этом не думал. Он старался не думать вообще.
Лица, тысячи лиц мелькали у него перед глазами за те долгие часы его прогулок по заснеженному Лондону. Но все это было не то, среди них не было его, того, кого он так надеялся встретить. Он не мог заставить себя перестать искать знакомую фигуру в толпе.
Газеты пестрели заголовками о новом гениальном ловце Сборной Англии по квиддичу, наследнике семейства Малфоев. «Это второй Виктор Крам» - говорили они, а Гарри хотелось кричать.
Он сам во всем виноват - он знал это. Он сам все испортил.
… в голове все время крутятся твои слова. Если много раз повторять одно и тоже, то можно внушить самому себе что угодно.
Чего ты хочешь? Чай?… кофе?… кровь?…почему ты молчишь?…о чем ты думаешь?…
Люблю тебя. Ненавижу тебя.
Не оставляй меня. Не прикасайся.
Я сам виноват.
Я знаю.
Знаю…
Драко ограничился лишь запиской. Запиской на гербовой бумаге с вензелем Малфоев. Всего лишь несколько слов: «больше не хочу тебя видеть». Мир рухнул и под его обломками погиб Гарри Поттер.
Вместо него появился человек без имени, без прошлого. А волшебный мир вздохнул с облегчением, все же живые герои – такая обуза для окружающих.
***
Зима каждый год одна и та же.
Это лето каждый год новое, а зима одна. Снег, фонари, замерзшие пальцы.… Повторяется, раз за разом и кажется, что ты смотришь старый фильм, но совсем не помнишь, как он называется, и совершенно не представляешь, что будет дальше.
Одни и те же декорации, а ты усталый актер, который бесконечно играет один рождественский спектакль. А народа в зрительном зале с каждым годом все меньше и меньше. Одни и те же слова, и твоя радость становится все более фальшивой. И жидкие аплодисменты в конце – это все, что жизнь готова подарить тебе за этот неновый сценарий.
Гарри ненавидел праздники. Каждое рождество ему нестерпимо хотелось закрыться дома и не выходить до февраля. Его раздражали приглашения, которые в огромных количествах приносили ему совы. Он терпеть не мог бесконечных гостей, которые каждый год считали своим долгом прийти и тем самым показать, что они, конечно же, о нем не забыли. Он им не верил. Он их ненавидел.
Но больше всего Гарри ненавидел себя. За то, что каждый год неизменно ждал. Ждал, что однажды откроется дверь, а там вместо надоевшей вереницы знакомых и бывших одноклассников будет он. Но этого не происходило. Гарри смеялся над собой за эту глупую надежду, но в душе боялся, что однажды не выдержит и заплачет.
Медленное, бесконечное падение. Ты уже не помнишь, когда это началось, и даже не представляешь, когда закончится.
В твоей груди поселилось Что-то. При каждом удобном случае оно впивается своими ядовитыми когтями в твое сердце и не отпускает до тех пор, пока не разорвет его на части, пока не выпьет всю кровь без остатка.
Но ко всему можно привыкнуть.
И со временем даже это злобное Что-то становится чем-то само собой разумеющимся. Невозможно плакать бесконечно, рано или поздно слезы высохнут, и на смену им придет Равнодушие.
Мы всегда праздновали Рождество вместе, с тех самых пор как окончили Хогвартс.
Малфой приходил с кипой подарков в руках и с порога заявлял, что вообще-то шел на прием к королеве Виктории, но забыл смокинг, поэтому пришел к зануде Поттеру, который почти стопроцентно в праздничный вечер сидит дома один и в тихую напивается.
Гарри не пил. Вообще. Но каждый раз покаянно склонял голову в ответ на эту тираду. Драко закатывал глаза и уверял что «ты Поттер неисправим». Поттер ухмылялся и не говорил ничего.
Они много молчали вместе. Было что-то такое особенное в этом молчании.
За окном раздавался треск фейерверков и шутих, а двое сидели возле камина и молчали, каждый о чем-то своем. Но смуглые пальцы легко перебирали светлые пряди, а губы время от времени трогала едва заметная улыбка.
Гарри хотелось каждый такой вечер запечатлеть и, оправив в рамочку, сохранить где-то глубоко в душе. Но память штука недолговечная, и воспоминания с каждым месяцем становились все более тусклыми. Краски бледнели и постепенно исчезали, оставляя после себя только размытые контуры забытого, далекого счастья.
Когда мир рухнул, Рождество, как и многое другое в его жизни, потеряло смысл.
-
-
23.10.2007 в 20:45Я совсем не думаю о тебе
Просто я плохо сплю
И мне безразлично, что будет завтра…
Только мерный стук колес нарушал тишину, царящую в купе. Двое, сидящие друг напротив друга, пытались даже случайно не встретиться взглядом.
- Знаешь, я… - начал Гарри и запнулся, - Я хотел тебе сказать… вернее попросить прощения.
Драко пристально посмотрел на Поттера, глаза в глаза. Гарри захотелось опустить взгляд.
- Я много думал об этом и понимаю, что не имею права просить, но… - он не знал, что еще сказать. Мысленно Гарри тысячу раз проговаривал речь, которую произнесет при встрече с Малфоем, но сейчас он не мог вспомнить ни слова.
- Прости меня… - почти шепот.
Драко положил руки на стол и опустил на них голову. Светлые волосы рассыпались серебристым каскадом. Гарри безумно захотелось коснуться их, но он не посмел.
- Ты мог и не извиняться, - произнес Малфой, не поднимая головы, его голос звучал глухо, - Я не злился на тебя тогда, не злюсь и сейчас… забудь…
Вот и всё. Поттер сказал то, что хотел и, казалось бы, должен был избавиться от чувства вины, преследующего его на протяжении нескольких последних лет.
Но тогда почему так нестерпимо жжет глаза…
Драко нужно было срочно уйти. Сию же секунду. Чтобы избавиться от пристального взгляда ярко зеленых глаз. Он не мог смотреть на Гарри, он не мог слышать Гарри, он не мог находиться с ним настолько близко и делать вид, что тот ему совершенно безразличен.
Поттер выглядел по-настоящему больным. Волосы были взъерошены даже больше обычного, глаза покраснели, и горькая усмешка, казалось, навсегда приклеилась к его губам. Малфой смотрел на этого до синевы бледного молодого парня и не узнавал своего Гарри. Его Гарри всегда улыбался. Даже если все было хуже некуда, он находил в себе силы улыбаться.
Нет, Драко больше не мог сидеть напротив него и ждать.
Господи Гарри, только скажи. Только слово… Что ты хочешь, чтобы все было как раньше…скажи… Что я нужен тебе, что скучаешь, что никуда не уйдешь. И я поверю…потому что люблю тебя. Потому что хочу верить…что ты меня тоже…
Малфой вышел в коридор. Пейзаж за окном сливался в один бесконечный зелено-серый поток. Было пасмурно, туман рассеялся и на смену ему пришел дождь. Он немилосердно хлестал по стеклу, и прозрачные струйки превращали окно в причудливый витраж.
Драко встал возле открытого на четверть окна и нервно закурил. Стоять было холодно, но это его ничуть не волновало. Он хотел замерзнуть.
Внутри меня живет пустота. Ее можно не замечать, она почти неуловима.
Но когда ты говоришь, что не хочешь меня видеть, она будто бы заполняет всего меня, давит на глаза, сжимает сердце.
Больно… слышать такое от тебя…
Драко не знал сколько простоял вот так. У него заледенели руки и, от ветра врывающегося в приоткрытое окно, слезились глаза. Сигарета уже давно потухла, а Малфой все еще держал ее в руке, наверное, просто забыв о ее существовании.
Сбоку послышались негромкие шаги. Драко не оборачивался, он смотрел прямо перед собой.
Шаги нерешительно замерли у него за спиной. В следующую секунду Драко почувствовал теплое дыхание на своей шее, и чьи-то руки обвились вокруг его талии.
Ты когда-нибудь видел небо? Мне показалось, его не было до тебя…
Драко откинул голову на плечо стоящего позади Гарри. Он закрыл глаза, а Поттер, прижавшись щекой к холодной щеке Малфоя, шептал.
Солнышко, милый, нежный, котенок, единственный, мой, любимый…
Я вернулся к тебе…
Мысли…
Разные мысли приходят в голову.
Одиноко? Нет…
Сегодня тепло… сегодня он рядом…
-
-
23.10.2007 в 20:46В самый, как ему казалось, отдаленный уголок Соединенного Королевства. И это был его личный край света. А особняк, старый и продуваемый всеми ветрами, - стал его персональной тюрьмой.
Прости…
Я эгоист. Я мерзкая, злобная тварь. Прости, за то, что ничего тебе не говорил, я слишком тебя люблю. Мне было слишком важно, чтобы ты никогда не узнал,… что я просто тебя не стою.
Прости…
Мне хочется заснуть и не проснуться. В моем сердце живет огромная холодная пустота. С каждым разом она становится все больше. Она не помещается в груди и давит на глаза.
Дико замерзли руки, и пальцы почти не слушаются. Холод пробрался до самых костей и покрыл инеем все эмоции… это к лучшему… плакать нет больше сил.
Я устал быть один…
Боже… тварь… злобная мерзкая тварь.
Ты сказал, что больше не желаешь меня видеть. И я перестал искать встречи с тобой. Мне сложно, мне больно, мне хочется кричать... Но я молчу…
Я устал плакать…
Я не имею права требовать от тебя что-либо. Кто я такой чтобы ставить условия.
Я всего лишь тебя люблю…
Гарри никому не сказал куда едет и когда вернется. По сути, его об этом никто особо и не спрашивал. С тех пор как Волан - де - Морт был уничтожен, все меньше людей интересовались жизнью бывшего героя.
До этого времени единственной нитью, соединяющей Поттера с реальным, живым миром, был Драко Малфой. С истинно слизеринским изяществом и чисто Малфоевской самоуверенностью он просто однажды стал самой важной частью его жизни. Если бы у Гарри спросили, как такое могло случиться он вряд ли смог бы ответить. Драко просто был рядом. Он как будто не замечал настороженных взглядов, которые бросали окружающие на Мальчика – который – выжил. Его совершенно не волновало общественное мнение.
Для него хотелось улыбаться
Драко все – таки не выдержал и, подняв раздраженный взгляд на Поттера, проворчал:
- И долго ты намерен на меня пялиться?
Гарри неопределенно хмыкнул и продолжал пристально разглядывать сидящего напротив бывшего слизеринца.
- Так как? – не унимался Малфой.
Поттер никак не прореагировал.
- Прекрасно, - возмутился Драко и отвернулся к окну.
Любовь уходит… или превращается во что – то иное. В тоску, отчаянье или любое другое чувство…
…но это больше не любовь.
Она уходит постепенно день за днем, видя, что в ней здесь не нуждаются. И она медленно и мучительно выдирается из сердца, разрывая вены и истекая кровью/нежностью/болью. Стирает из памяти лица, слова, объятия, прикосновения не оставляя ничего. Уходит, забыв закрыть дверь, и холодные сквозняки продувают душу насквозь, поднимая тучи пепла.
До сегодняшнего дня Гарри думал именно так.
- А я и не знал, что ты носишь очки, - произнес Гарри в наступившей тишине.
Малфой иронично изогнул бровь и в манере так хорошо знакомой Поттеру протянул:
- А кто сказал, что ты должен был об этом знать.
Гарри готов был поспорить, что Драко надевал очки только если был на сто процентов уверен, что этого не увидит ни одна живая душа.
- Не расстраивайся – тебе идет…
Драко резко отвернулся от окна и непонимающе уставился на Гарри.
***
Он злился, он жутко злился.
Он уже давно перестал ходить на матчи с участием Драко, но легче не становилось. С каждым днем это подлое чувство все сильнее и сильнее жгло Гарри изнури. Он не хотел признаваться себе в этом, но он завидовал. Завидовал Малфою.
У слизеринца было все. Все от блестящей карьеры до всенародного обожания. Драко был всеобщим героем, любимым сыном своего отца.
О да, больше всего он ненавидел вечера в доме семейства Малфоев. Нет, Люциус и Нарцисса ничего не имели против Гарри Поттера. Они на удивление спокойно воспринимали «увлечение» их сына. Дело было совсем не в этом. Гарри было совершенно наплевать на то, что родители его парня смотрели на него свысока, и что считали его недостойным Драко. В конце концов, чета Малфоев никогда не озвучивала своих мыслей вслух.
Дело было в другом. Просто Люциус и Нарцисса искренне любили своего сына.
Это было невыносимо. Невыносимо наблюдать, как отец с сыном непринужденно смеются сидя в креслах друг напротив друга. Как мать на прощанье ласково целует Драко в щеку. Это было… было…
…Так по – семейному уютно, тепло.… Это было все, о чем Гарри не смел и мечтать. Это была настоящая крепкая, любящая семья… Семья Драко Малфоя, не его.
Ему хотелось плакать, глядя на эту идиллию… или закричать, ударить, сломать, разрушить. Потому что не его.
Гарри стоило огромного труда сдерживаться. Это чувство каждый раз поднимающееся из глубины его сердца разъедало, опустошало, ломало. Это было отчаянье, одиночество, бессилие.
Потому что у Гарри не было никого, он был совершенно один. Он просто не был нужен.
Я не знаю, зачем ты говоришь, что любишь меня. По сути, такие как ты никогда не нуждаются в таких как я…
И Гарри сорвался, просто не смог больше терпеть.
Когда они вернулись домой Поттер начал кричать. Он обвинил Драко во всем. В своих неудачах, в своем одиночестве, в своей боли. Он кричал, и слезы бессилия текли по его щекам, Гарри хотел добиться ответа.
Почему?!! Почему я?! Почему со мной?!
Но Малфой не отвечал, за все это время он не проронил ни слова. Он просто стоял и смотрел на Поттера своими невероятными серыми глазами.
А потом, когда Гарри, обессилев, замолчал, подошел к нему и обнял. Крепко прижал к себе, будто боясь потерять в следующую же секунду.
Он шептал…
…глупости, нежности…
Прикасался…
Еле уловимо. Целовал мокрое от слез лицо, дрожащие пальцы.
Люблю тебя. Не плачь…пожалуйста…Ты не один, я с тобой. Я всегда с тобой, слышишь?! Мне больше никто не нужен, только ты… ты один. Не плачь…я люблю тебя…Слышишь?…не надо…
А Гарри не верил, впервые он ему не верил. Он крепко вцепился в отвороты куртки Драко, а потом резко оттолкнул его от себя.
- Не трогай меня. Не прикасайся. Я не хочу тебя видеть!
Ты попрощаешься лишь однажды.
А я умру несколько раз,
Может быть даже
Несколько сотен раз
Снова и снова вспоминая
Тот день,
Когда ты меня оставил…
И Драко ушел. Просто развернулся и вышел, тихо притворив входную дверь, как едва слышно прикрывают дверь в комнату умершего.
И Гарри действительно умер в тот день.
Я выключу свет
И на рассвете погашу солнце.
И это будет траур.
Траур по тому мгновению
Когда «нас» не стало.
- Зачем ты возвращаешься? – вопрос прозвучал настолько неожиданно, что Гарри вздрогнул.
- Что ты имеешь в виду?
- Все думали, что ты исчез навсегда, - Поттеру на миг показалось что под этим «все» Малфой подразумевает себя. – Так зачем ты возвращаешься?
Гарри молчал. Может быть, он сам до конца не понимал, зачем. И молчал.
…Я не думаю о тебе
Я совсем не думаю о тебе
Я плачу не потому что скучаю
И не потому что мне холодно
И страшно без тебя…
- Я ушел из квиддича, ты знаешь?
Поттер дернулся как от удара и опустил голову. Темная челка закрыла пол его лица.
- И давно?
- Скоро год…
Тишина.
- Там… почти не было газет, - будто оправдываясь, произнес Гарри.
Драко кивнул, словно это было чем-то само собой разумеющимся.
-
-
23.10.2007 в 21:24обалдеть просто! так значит это ты написал "Тот, кто ходит по облакам"....
я читала его очень давно..вообще я люблю рейтинговые фики и ничего кроме них не читаю, но у меня есть парочка р-фанфиков, которые я просто обажаю и они make my day когда мне грустно...
один из моих любимых фиков и я его как раз на эсси эргане и читала)))
а второй фик тоже очень классный, мне правда понравилось)))
ктобы мог подумать, что это ты))))
честно, прекланяюсь перед тобой за "Тот, кто ходит по облакам". ты просто молодец)
и не надо преуменьшать свои таланты! это правда шедеврально! мое мнение.
-
-
23.10.2007 в 21:31Списибо
ааааа!! черт( я дурак... накосячил с предыдущим постом. последние два поста надо поменять местами
-
-
23.10.2007 в 21:35ты имеешь ввиду последние два коммента??))
я так и поняла)))
нет, это реально классно) вот первый фик - ваще прелесть!
помню как я обливалась слезами, читая его....
а кстате где ты живешь?
-
-
23.10.2007 в 21:39В Перми)...
хотя я не уверен что ты слышала о таком городе >___<-
-
23.10.2007 в 21:46конечно же я слышала)))
а в москве бываешь?
-
-
23.10.2007 в 22:00никогда не был.Оо
И к сожалению вряд ли буду, в обозримом будущем >____>
-
-
23.10.2007 в 22:19ну а почему??
времени не хватает?
-
-
23.10.2007 в 22:26нууу... на это есть три причины:
1. учеба (времени свободного не так много, к тому же я на работу устроиться собираюсь)
2. как у истинного студента - нету денег))
3. да мне особо и не к кому было туда ехать))
-
-
23.10.2007 в 22:48ну на дайрике то у тебя думаю есть знакомые из москвы)
обычно люди не жадные, на пару деньков к себе пускают)))
а на кого учишься?
-
-
24.10.2007 в 21:33я историк)
-
-
24.10.2007 в 21:33я историк)
-
-
24.10.2007 в 21:52да??? классно))) и как, нравится??
-
-
24.10.2007 в 22:06Оч нравится) этим летом в археологическую экспедицию ездил))
А ты кто будешь по професии??
-
-
24.10.2007 в 22:07археологическая экспедиция??? wow!!! это круто))) а куда ездил???
а я учусь на менеджера по рекламе и PR))))
P.S. PR - publik relations
-
-
24.10.2007 в 22:20Раскопки были здесь у нас, в Пермской области: Косогоры, селище раннего железного века. Месяц в полевых условиях. Я думал я не выживу)) приехал домой похожим на негра
а я учусь на менеджера по рекламе и PR))))
о, знаю такую специальность) даже как то поступать туда хотел, но дальше "желания" дело не пошло (я в англ.яз не в зуб ногой
-
-
24.10.2007 в 22:25Аноса... а у тебя случайно нет крупного изображения слизеринского герба? а то мы с Роном ищем и найти не можем))
-
-
24.10.2007 в 22:42герб слизерина? есть вот такой, смотрите, если подходит берите себе))
-
-
24.10.2007 в 22:50оооо....даааа.... как захватит))))) подьем в 4.30 утра и другие радости походной жизни))
ерб слизерина? есть вот такой, смотрите, если подходит берите себе))
спасибо)) именно такой мне и надо. а то я нашел тут один, дак на нем змий какой-то странный... нездоровый я б сказал
з.ы. это мы подарок на д.р. Малфоя готовим)))